Территориальные общины, соседские сообщества, ассоциации местного развития, домовые комитеты... Подобные объединения есть во всем мире, их еще называют «комьюнити». Недавно в Роттердаме прошла международная конференция их представителей. В числе гостей был президент Кливлендского фонда Community Partners г-н Энтони Уэббер. Наш корреспондент побеседовала с ним.

– Г-н Уэббер, прежде всего, разрешите высказать такое сомнение: Америка с ее жестким капитализмом взяла на вооружение социалистические методы – возлагает на общественность решение ряда вопросов. А как быть с американским менталитетом? Объединившись в общину, люди должны подчиняться каким-то общим правилам, а у вас, насколько известно, личная свобода – это сверхценность.

– Пожалуй. У нас и в самом деле личность человека занимает главное место. Наша культура индивидуалистична. Но здесь нет противоречия. Именно участие в решении коллективных проблем помогает человеку ярче реализовать свои потенциальные возможности. Я бы вообще не преувеличивал прагматичность американского общества. У нас сейчас нарастают тенденции, которые можно назвать идеалистическими – стремление к улучшению жизни общества в целом. Особенно увлекается этим молодежь. В результате в структуре общества все большее место занимает так называемый «некоммерческий сектор», задачей которого является не прибыль, а достижение общественной пользы.

Новая спецальность?

– Потраченное время, которое не приносит прибавочной стоимости? Это что-то новое...

– Сейчас в мире вообще происходит переоценка многих социальных и нравственных ценностей. Почему мы должны стоять в стороне? Общественная работа становится престижным занятием. Волонтеров, т.е. людей, которые работают не за деньги, а по влечению, становится все больше. Домовые комитеты, соседские сообщества такую возможность им как раз и предоставляют. Городскую жизнь уже не представить без таких объединений. У нас можно даже получить образование по специальности «общественная деятельность».

– Какие задачи решают эти сообщества?

– В таких больших городских ареалах, как Кливленд, остро стоит проблема бедности. Люди, у которых небольшие доходы, нуждаются в дешевых, а то и бесплатных социальных услугах в области образования, здравоохранения. Общины помогают их получить. В нашу страну по-прежнему приезжает много эмигрантов, которым надо интегрироваться в американскую культуру. Общины и здесь приходят на помощь – бесплатно. Они участвуют и в том, чтобы малообеспеченным семьям снизить плату за аренду, коммунальные расходы, и для этого привлекают муниципальные структуры, частные фонды, банки. Еще одна проблема – снижение уличной преступности.

Горячий криминал

– Насколько для вас это острый вопрос?

– Преступность в США, к сожалению, велика. Это издержки той самой индивидуалистической культуры, о которой я говорил, убеждение, что люди должны защищать себя сами. Потому у нас и разрешено ношение оружия, а это, конечно же, опасно. Есть целые кризисные районы, где обитает беднейшая часть населения. Туда лучше не ходить. Но что касается остальных районов и улиц города, то ничего страшного там нет. Пожалуйста, гуляйте...

– Граждане помогают полиции?

– Скорее, взаимодействуют с ней. У тех и других одни задачи, хотя и разные возможности. А потому нет разделения – мы и они, полиция и граждане. Полицейский – одна из престижных и уважаемых профессий. Это не значит, конечно, что мы не критикуем их, но точно так же критикуем граждан: а вы-то сами что сделали, чтобы ваш район был спокойным?

– А что они могут сделать?

– Многое. Люди по месту жительства объединяются в группы, дежурят на улицах, наблюдают за ситуацией в городе. Всегда под присмотром играющие дети – свои ли, чужие. На специальных курсах учат, как распознать криминальную обстановку. Ходят на них охотно, никого не надо заставлять. Крутится подозрительная группа молодых ребят, машина с чужими номерами неоправданно долго стоит у дома... Мгновенно звонят в полицию. У нас это уже отработанный рефлекс. Реакция следует незамедлительно. Мы знаем это, а потому доверяем нашей полиции. Да и сама полиция без помощи граждан уже не мыслит своей работы.

– Когда-то читала о таком случае в маленьком американском городке: по улице бежала женщина, за ней гнался убийца и наносил ей удары. И вот по ходу следования этой страшной пары одно за другим захлопывались окна в домах. Какое уж здесь неравнодушие...

– Да, это известный случай. А знаете, сколько ему лет? Более трех десятков! И то, что люди до сих пор помнят о нем, характеризует их отношение: такое не должно повториться.

Русское изобретение

– Вернемся к повседневной практике общин. Как они создаются?

– Объединяющим центром обычно бывает школа. Среди нас есть бизнесмены, врачи, юристы, рабочие, но, прежде всего, мы – родители, и наши дети учатся вместе. Учебные учреждения сейчас как раз и стали общественными центрами районов. Их так и называют: «общественно-активные школы». Здесь люди встречаются, беседуют о делах, которые их волнуют, а потом решают, что они могут сделать, объединившись в союз. Конечно, никаких уставов, никаких обязательств нет – участие в комьюнити дело сугубо добровольное. Приходи и делай то, что можешь. Участие в делах общины становится внутренней потребностью людей.

– Сколько общин в Кливленде?

– 160. Каждая работает на своей территории. Но внутри каждой общины есть группы по интересам: одних волнует благоустройство территории, других – образование детей, третьих – организация праздников, воскресных базаров, четвертых – состояние дорог. В общей сложности таких групп наберется несколько сотен, и объединяют они 60 процентов всего населения нашего города. Конечно, можно не участвовать в общественной жизни, замкнуться целиком на собственных проблемах. Но о людях, которым безразлично то, что их окружает, в обществе постепенно складывается безоговорочное мнение: аутсайдер.

– А какая возможность у общины влиять на жизнь той территории, где она расположена?

– Я живу в новом районе, в нем пять тысяч индивидуальных домов и еще сотни две многоквартирных, где жилье арендуется. В нашей общине сейчас 22 тысячи жителей, и число их постоянно растет. По всем насущным вопросам мы сотрудничаем с местными властями. Можно сказать, что каждая из муниципальных служб окружена плотным кольцом общественных организаций. И уже традицией становится создание совместных инициативных проектов, в которых участвуют община и поликлиника, община и пожарная дружина, община и библиотека.

– Вы возглавляете организацию Com-munity Partners. Ее задача, как я понимаю, поддержка общин. О чем конкретно идет речь?

– Мы помогаем грамотно осуществить тот или иной проект, находим для этого средства. Деньги дают различные фонды, а также частные лица – члены общин. Мы же контролируем их расход, но не придумываем для этого сложных бюрократических структур. Прозрачность финансовых дел – в самой идее общественной деятельности. Кроме того, наша организация помогает общинам взрослеть: переходить от простых проектов к более сложным и значительным. Короче, Community Partners – это мозговой и финансовый центр соседских сообществ. Я получаю громадное удовлетворение от своей работы.

– У нас тоже есть, например, закон «О местном самоуправлении». В нем декларируются широкие права территориальных общин. Однако применить их на практике чрезвычайно сложно. Даже зарегистрировать – проблема. Притом, что общинный уклад жизни это наше, русское изобретение. Обидно.

– Что касается законов – идут жестокие баталии на стадии их принятия, но коли они появились, изволь выполнять. Америка – законопослушная страна. Это относится и к территориальному самоуправлению. Недавно был принят новый устав нашего города, который еще больше расширил возможности некоммерческих независимых организаций. Если раньше их руководителей привлекали только к обсуждению нового строительства на территории города...

– И считались с их мнением?

– Конечно... то сейчас граждане сами и участвуют в таком строительстве. Речь идет, прежде всего, о возведении многоквартирных домов для малообеспеченных. Мы разработали финансовый механизм такого участия: привлекли международную жилищную организацию ХАБИТАТ, созданную при ООН, которая финансирует проекты, заинтересовали строительные фирмы. Понятно, что квартиры там недорогие. Непосредственным воплощением проекта занялись сами общины. Другой проект – строительство ста новых школ в городе, в основном, в бедных районах. Идея также возникла среди соседских сообществ, муниципальные власти приняли ее и сейчас реализуют.

Про банкротство и власть

– А как отразился на жителях города ипотечный кризис?

– Больная тема. И речь идет не только о жилищных проблемах, этот кризис затронул самые разные стороны нашей жизни. Многие горожане, купившие дома в рассрочку, вынуждены были покинуть их. А вот пустующие площади немедленно стали занимать бездомные и рабочие-нелегалы. Бедные и благополучные районы как бы перемешались. Подскочила, к сожалению, преступность. Иными словами, от ипотечного кризиса пострадали не только заемщики, но и все жители города.

– Что в такой ситуации могут сделать ваши организации?

– Сейчас как раз и возросла роль соседских сообществ. От их имени мы обращаемся в кредитные учреждения с просьбой смягчить или отложить санкции, информируем власти о чужаках, которые незаконно вселились в дома, усиливаем собственное дежурство, чтобы как-то защитить людей в случае криминальной ситуации. Да и тот факт, что банкроты не остались на улице, тоже наша заслуга. Мы помогали им найти более дешевое арендное жилье.

– Берете на себя часть властных полномочий? Может, ваши представители есть в муниципалитете города?

– В этом нет нужды. Достаточно того, что мы доводим до администрации свои проблемы, как бы навешиваем на них наши заботы, а потом следим, чтобы она делала именно то, что нужно горожанам.

– И есть уверенность, что она так и поступит?

– Конечно. В городском совете Кливленда 15 человек, и знаете, сколько вышло из общин? Восемь – больше половины! Кстати, вполне естественно, что горожане за них проголосовали. После работы в общественных организациях, да еще на своих территориях, кто лучше этих людей знает заботы и проблемы граждан? Можно сказать, что общины своими кадрами подпитывают городские советы.

– Очень похоже на советский лозунг: профсоюзы – это школа... Как бы вам понятнее сказать? Нашего светлого будущего.

– Но о нас-то можно сказать определенно: общины – школа управления городской жизнью. Не будущей, а реальной. Именно через общины люди могут скорее всего попасть во властные структуры, сделать политическую карьеру. И это еще один аргумент в пользу увлечения молодежи общественной работой. В целом же, американцы все больше понимают, что трансформация общества возможна лишь в том случае, если движение будет с двух сторон: власти и граждан. И в этом гарантия того, что соседские объединения, помогающие реально перестраивать и улучшать жизнь людей, будут расти и развиваться.

Юлия Могилевска